Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Физика»Содержание №9/2009

Наука и техника: прошлое и настоящее

А. Б. Стрелов

Беспроволочный телеграф в армии и на флоте в ходе Русско-японской войны

Русско-японская война началась в ночь на 27 января (9 февраля) 1904 г. с вероломного нападения японского флота, атаковавшего русские корабли на внешнем рейде Порт-Артура (и закончилась 23 августа (5 сентября) 1905 г. Портсмутским миром, зафиксировавшим уступку Россией Японии южной части Сахалина и своих арендных прав на Ляодунский полуостров и Южно-Маньчжурскую железную дорогу. – Ред.). Здесь, в незамерзающем порту, базировалась 1-я Тихоокеанская эскадра. В историю обороны Порт-Артура вписано немало страниц героизма и стойкости русских солдат, матросов, офицеров. Нас же интересует больше всего использование в ходе войны беспроволочного телеграфа (БПТ), изобретённого А.С.Поповым, как технического средства управления силами флота, а также оказавшегося нужным и для армии.

По Симоносэкскому договору, заключённому в 1895 г., после окончания Японо-китайской войны Китай передавал Японии Ляодунский полуостров с Порт-Артуром. Однако 23 апреля 1895 г. Россия, Германия и Франция обратились к японскому правительству с требованием отказа от аннексии Ляодунского полуострова. Николай II, поддерживаемый западными союзниками, имел собственные виды на Порт-Артур как незамерзающий порт для России. В 1898 г. Китай согласился передать Порт-Артур России в концессию на 25 лет, а также предоставил ей права на строительство железной дороги.

dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/222558

Первые станции беспроволочного телеграфа прибыли в Порт-Артур весной 1901 г. на эскадренных броненосцах «Полтава», «Севастополь» и крейсере «Громобой». Эти станции были изготовлены парижской фирмой Эжена Дюкрете под маркой «Попов–Дюкрете». Летом 1900 г. их установили в Кронштадте на кораблях, отправляющихся на Дальний Восток. В Порт-Артуре с «Севастополя» станцию перенесли на броненосный корабль «Петропавловск», а с «Полтавы» – на крейсер «Россия», который вскоре вместе с «Громобоем» отправили базироваться на Владивосток, где формировался крейсерский отряд.

К началу войны в Порт-Артуре находились шесть эскадренных броненосцев, один броненосный корабль, пять крейсеров 1-го ранга, два крейсера 2-го ранга. Все они имели станции БПТ. Были также станции на двух транспортах, приспособленных для установки морских мин заграждения, и на крейсере 1-го ранга «Варяг». Не имели станций

17 миноносцев и вспомогательные суда. Всего при героической обороне Порт-Артура работали 16 радиостанций, из них семь марки «Попов–Дюкрете» парижской мастерской и девять станций, изготовленных Кронштадтской мастерской выделки аппаратов беспроволочного телеграфа (как она называлась в официальных документах).

Одна судовая станция кронштадтской выделки была снабжена бензодинамо и в июле 1903 г. установлена на Золотой горе для связи штаба эскадры и кораблей с капитаном порта. Учреждения порта находились в старом городе, примерно в полутора километрах от береговой станции, и имели с ней проводную телефонную связь.

Для связи армейского гарнизона Порт-Артура с армией, находившейся на Ляодунском полуострове, военное ведомство закупило три береговые станции у германской фирмы «Телефункен» и отправило их морским путём на Дальний Восток. Они были доставлены в корейский порт Чифу, когда Порт-Артур оказался плотно блокированным с моря и суши. Решили одну станцию отправить по железной дороге в Мукден, где находилось в это время командование и размещались армейские склады, а две станции оставили в Чифу в надежде одну станцию переслать в Порт-Артур, когда это окажется возможным. Неудачи на фронте вынудили русскую армию оставить Мукден, где пропала отправленная туда станция, а находившиеся в Чифу тоже применения не нашли, хотя в ряде книг по истории Русско-японской войны публикуется фотография радиотелеграфной станции на горе Лаотешань. Дело в том, что мачты и домик были подготовлены, но аппаратуру туда доставить так и не смогли. Японцам удалось испортить телеграфные кабели на суше и морской подводный на Чифу. Порт-Артур остался без проводного телеграфа.

рис.1

Карты военных действий Русско-японской войны [rusjapwar.narod.ru/maps_1.htm]

Флот имевшиеся радиотелеграфные станции использовал для внутриэскадренной связи и для опознавания своих кораблей посредством обмена условными позывными при их подходе с моря к внешнему рейду, а также для радиообнаружения противника и определения направления на него (японские корабли широко использовали радиостанции, закупленные у фирмы Маркони), для создания радиопомех противнику, осуществлявшему по радио корректировку арт-обстрела города и порта через хребет Лаотешань. Корабли общались с учреждениями порта через станцию Золотой горы. Депеши передавались чаще открытым текстом, а при необходимости шифровались.

Радиооснащённость эскадры в Порт-Артуре была достаточно высокой. Из 24 артиллерийских и минных кораблей радиостанции имели 16 (66,6%). Это обеспечивало удовлетворительное управление эскадрой. В ходе военных действий и при сдаче Порт-Артура погибли 15 станций, сохранилась лишь одна на крейсере «Цесаревич», прорвавшемся через японскую блокаду в китайский порт Циндао.

Во Владивостокский крейсерский отряд входили крейсеры «Россия», «Громобой», «Рюрик», «Богатырь» и вооружённый пароход «Лена». Здесь с июля 1903 г. на горе о. Русский была установлена станция БПТ, изготовленная кронштадтской мастерской. Десять миноносцев и тринадцать подводных лодок БПТ не имели. Корабельные станции сообщались между собой и с береговой станцией о. Русский, откуда был проложен подводный телефонный кабель в штаб порта.

Крейсерский отряд совершил в 1904 г. несколько удачных боевых походов для действий на путях морских сообщений противника. Станции БПТ при этом использовались, как и в Порт-Артуре, а имевшаяся в порту береговая подвижная станция (на гужевых двуколках) применения не имела.

История Владивостокских станций БПТ интересна тем, что здесь были установлены два самых мощных в России радиопередатчика. Первый, именовавшийся «Мощная береговая станция № 1», был установлен в районе Нахальной слободки. Его закупили у фирмы «Телефункен» для связи с кораблями 2-й Тихоокеанской эскадры, приближавшейся к Владивостоку, для чего в составе эскадры был крейсер «Урал», оснащённый мощным передатчиком той же фирмы, способным работать на расстояниях до 750 км над водной поверхностью. Владивостокская же станция, по расчёту, могла действовать на 1000 км. Весной 1905 г. её срочно усилили, предполагая использовать для связи с армией в Маньчжурии. Однако позже решили смонтировать ещё один мощный передатчик на высоте Орлиное гнездо. Он был закуплен в числе трёх других для маяков залива Петра Великого, но ни один на маяки не попал: весной 1906 г. их передали армии. Они были рассчитаны для работы над сушей на расстояниях до 450 км. Радиостанцию во Владивостоке стали называть «Мощная станция № 2». Вторую из этих трёх станций отправили в Харбин и там поручили её монтировать морякам. Обе станции были готовы к работе весной 1906 г., но связаться им друг с другом не удалось из-за дальности расстояния. Третья станция была заслана в Николаевск (на Амуре), и в войне она тоже не использовалась.

рис.2

Станция БПТ на двуколке [www.rustrana.ru/article]

Следующим объектом оснащения станциями БПТ стали 2-я Тихоокеанская эскадра во главе с контр-адмиралом З.П.Рожественским (при выходе эскадры из Либавы он получил звание вице-адмирала) и 3-я Тихоокеанская эскадра контр-адмирала Н.И.Небогатова. Практически все корабли этих эскадр были оснащены станциями БПТ, притом самых новейших конструкций: 25 фирмы «Телефункен» (одна из них повышенной мощности), 10 выделки Кронштадтской мастерской (на миноносцах) и две фирмы Маркони, закупленные для опробования и установленные на флагманском броненосце «Князь Суворов» и транспорте «Китай», но они от немецких и кронштадтских положительными качествами не отличались. До выхода эскадр опробовать удалось не все станции.

На основании предвоенного опыта были разработаны инструкции пользования станциями БПТ для персонала кораблей и береговых станций, сеть которых ещё не была развёрнута. Причём за образец документа была взята инструкция, которую составил А.С.Попов для обслуживания первой радиолинии Гогланд–Котка. На 2-й Тихоокеанской эскадре инструкцию разработали во время похода. 26 октября 1904 г. З.П.Рожественский её утвердил, и на третий день после выхода из Танжера её передали телеграфом на все корабли отряда, следовавшего под флагом Рожественского вокруг африканского континента. Затем инструкцию отпечатали в типографии флагманского корабля «Князь Суворов» и по прибытии в бухту острова Носи Бе разослали прибывшим сюда по Суэцкому каналу кораблям отрядов контр-адмирала Фелькерзама и капитана 1-го ранга Добротворского.

Составителем инструкции, состоявшей из 46 пунктов, был флагманский минёр эскадры лейтенант Е.А.Леонтьев. В ней впервые в официальных русских документах использовано слово «радиограмма». Подчёркивалось, что радиограммы бывают простые и шифрованные. К инструкции прилагалась таблица Морзе для 31 буквы русского алфавита, 32 букв латинских, 10 цифр, 22 служебных знаков и 49 японских слогов. Прилагалась также криптограмма для отыскания буквенного и цифрового сочетания знаков Морзе при изменении их основных значений. Инструкцией предусматривалась дальность работы станций до 150 морских миль. Будучи достаточно обстоятельной, инструкция, однако, чрезмерно сковывала командиров отрядов и кораблей в использовании БПТ, оставляя за ними лишь право принимать радиограммы от старшего флагмана.

Станции броненосцев и крейсеров были настроены на волну 360 м, а миноносцев – на 200 м. Станции всех кораблей имели устройства для изменения рабочей длины волны.

Во время плавания З.П.Рожественский неоднократно возвращался к совершенствованию документов по организации связи. Так, циркуляром штаба от 26 октября объявлялись рекомендации для перевода станций на работу при близких расстояниях. Для германских станций надо было произвести ряд переключений элементов, у станций систем Попова и Маркони следовало лишь уменьшить искровые промежутки, что делалось одним движением реостата, уменьшающего мощность излучения. Эти действия предписывалось выполнять при получении от флагмана радиограммы «Уменьшить дальность действия телеграфных станций» или по соответствующему флажному сигналу.

25 февраля 1905 г. последовал циркуляр № 160 о правилах пользования БПТ во время атмосферных помех; 20 марта – приказ по эскадре № 167 об установлении строжайшего надзора за соблюдением правил телеграфирования без проводов, объявленных циркуляром № 431 в 1904 г.; 10 апреля в приказе № 199 были объявлены правила передачи распоряжений одиночному кораблю, отряду кораблей и всей эскадре. Все эти документы грешили полным недоверием к возможностям беспроволочного телеграфа: каждую радиограмму предписывалось дублировать на соседние корабли флажковым семафором, дальность видимости которого в хорошую погоду даже при использовании хорошей оптики не превышала одной мили. И ещё того смешнее: при получении радиограммы адресат должен был днём поднять сигнальный флаг «Ответственный вымпел», а ночью зажечь клотиковую лампу. Эти сложные правила требовалось довести до всех офицеров и нижних чинов. Естественным является вопрос: зачем же до всех, т.е. кочегаров, артиллеристов, матросов других специальностей?

Во время перехода, продолжавшегося более полугода, с флагманского броненосца «Князь Суворов» по беспроволочному телеграфу часто передавались многочисленные приказы и циркуляры командующего эскадрой и его штаба. Не все корабли и не всегда были способны их принимать. Так, на крейсере «Жемчуг» приёмные аппараты работали неустойчиво, хотя в Либаве при испытаниях была достигнута дальность работы с крейсером «Дон» 95 миль. На крейсере «Олег» заведующие станцией и телеграфисты, да и минные офицеры тоже, самостоятельно регулировать и настраивать станцию не умели и пытались этому научиться в походе не без вреда для аппаратуры, хотя эта станция в Либаве, тоже с крейсером «Дон», вела переговоры на расстояниях до 122 миль. Лучше других работали телеграфисты крейсера «Аврора». Они успешно принимали радиограммы на расстояниях 60–70 миль, постоянно тренировались и бережно ухаживали за станцией.

рис.3

Передатчик А.С.Попова
на транспорте «Европа» [historic.ru]

В целом большинство станций успешно принимали на ленту аппаратов Морзе радиограммы на расстояниях 80–100 миль. Техника это позволяла, но личный состав не на всех кораблях умел работать с ней.

По мере приближения к морскому театру военных действий З.П.Рожественский использование БПТ всё более ограничивал, а после прохода Тайваньского пролива в южной части Восточно-Китайского моря приказал ни под каким видом не работать беспроволочным телеграфом, чтобы не обнаружить корабли эскадры, но приёмники было приказано иметь постоянно включёнными. Связь внутри эскадры осуществлялась только сигнальными флагами и семафорными флажками.

На рассвете 13 мая западнее эскадры появилось какое-то судно. Позднее узнали, что это был японский крейсер. Сразу же пишущие аппараты приёмников стали записывать непонятные сигналы (с получением сигнала аппарат Морзе включался сам). Это заметили на флагманском броненосце, на транспорте «Корея», на крейсере «Урал», командир которого семафором запросил разрешение в случае появления японских разведчиков пустить в ход свой мощный передатчик, чтобы помешать противнику вести переговоры, но Рожественский не разрешил.

Работу телеграфных станций японского флота во второй половине дня 13 мая 1905 г., в ночь на 14-е и утром 14 мая записывали на большинстве русских судов. Рост интенсивности японского радиообмена убеждал, что противник готовится нанести удар. Русская эскадра была обнаружена, поэтому не было смысла далее сохранять радиомолчание, но Рожественский более всего другого усвоил демаскирующую особенность телеграфа и использовать его даже в бою не разрешил.

В 13 ч 49 мин началось Цусимское сражение. Оно прославило героизм русских моряков, но оставшимся в живых принесло горечь поражения. Перед боем и в бою русские телеграфы молчали. Через два часа артиллерийского боя на многих кораблях русской эскадры были сбиты мачты вместе с фалами для подъёма сигнальных флагов и антенн. На кораблях не знали даже, что Рожественский ранен и с погибающего флагманского броненосца перешёл на миноносец; не знали, кому он передал командование. Эскадра осталась без управления. С наступлением темноты часть повреждённых кораблей стала прорываться в нейтральные порты. «Аврора», «Жемчуг» и «Олег» уходили на юг – к Филиппинским островам, в Манилу. За время семисуточного перехода, даже выйдя из зоны действий японского флота, они беспроволочным телеграфом не пользовались.

Неверие в надёжность беспроволочного телеграфа и способности личного состава (телеграфистов) помешали Рожественскому использовать новое техническое средство по его прямому назначению – для управления действиями эскадры во время боя.

Телеграф успешно был использован для связи с береговой базой прорвавшимися в сторону Владивостока крейсером «Алмаз» и миноносцами «Бравый» и «Грозный».

Руководители военного ведомства в предвоенные годы не видели необходимости распространять в армии беспроволочный телеграф, более полагаясь на проводные, светосигнальные и другие привычные средства связи. Правда, опыты по использованию переносных и размещённых на гужевых двуколках станций БПТ проводились в 148-м Каспийском пехотном полку, расквартированном в Петербурге и имевшем летние лагеря в Красном Селе. Инициатором этих испытаний были помощник и соратник изобретателя радио П.Н.Рыбкин и заведующий кронштадтским крепостным проводным телеграфом Д.С.Троицкий, вложивший свои личные средства в изготовление четырёх таких станций. В 1900–1901 гг. они смогли научить телеграфистов работать со станциями БПТ в полевых условиях, достигая расстояний связи 40 км и более. Однако командование не поддержало их начинания, и в Русско-японскую войну армия вступила, не имея беспроволочных телеграфов, кроме двух станций, закупленных у фирмы «Телефункен» для опытов, однако ход войны убедил в их необходимости на фронте.

В 1904 г. были закуплены семь станций у той же фирмы и три станции у фирмы Маркони, оказавшиеся судовыми. Их поставили на гужевые двуколки, оснастив бензодинамо, и приступили к формированию трёх рот искрового телеграфа. Весной 1905 г. получили закупленные у Маркони же 26 станций. Две из них сделали учебными, а остальные распределили поровну в трёх телеграфных искровых ротах. Рота подразделялась на два отделения, в каждом по две станции. Громоздкий ротный обоз состоял из 91 двуколки. На фронт отправили две такие роты, которые в июне 1905 г. прибыли в район железнодорожной станции Сыпингай (в Маньчжурии). После первого развёртывания организацию их использования изменили. Три станции отправили во Владивосток, где создали пробную сеть Владивосток–Пограничное–Спасское. Одна станция оставалась в резерве.

На Сыпингайских позициях использовались 12 радиостанций в двух созданных группах. Они связывали штаб трёх армий с Главной квартирой и удалёнными группировками войск. Их действия описаны в книге М.Головизнина «Инженерные войска в Русско-японской войне 1904–1905 гг.», изданной в 1912 г. по материалам отчёта о деятельности радиотелеграфа, составленного начальником беспроволочных телеграфов Маньчжурской армии полковником А.Н.Эйлером и штабс-капитаном Д.М.Сокольцевым. Важные разделы отчёта автор книги опустил, да и сами составители отчёта указали в нём не всё.

В действующей армии документы по организации связи пришлось разработать уже на фронте. Неуверенность командования армиями в надёжности радиотелеграфов привела к тому, что все 12 радиостанций в конце концов были оснащены проводной телефонной связью. Всего военное ведомство в конце войны располагало 38 станциями, сделав в 1905 г. основные их закупки у Маркони (29 станций), хотя они были более чем втрое дороже радиостанций, предлагавшихся Рыбкиным и Троицким. Собственную мастерскую или иное предприятие для изготовления БПТ военное ведомство создавать не пыталось.

Таким образом, Морское министерство в предвоенные годы верно оценило большое значение беспроволочных телеграфов для управления разнородными соединениями, какими были эскадры Балтийского и Черноморского флотов и дальневосточные эскадры. В ходе войны соединения флота, участвовавшие в боевых действиях, были вполне обеспечены станциями беспроволочного телеграфа, в том числе и отечественного производства, и радио здесь вполне могло выполнить ту роль, которая ему предназначалась его изобретателем А.С.Поповым, а именно – управление морскими силами при плавании в море и в морском бою. В период разработки системы беспроволочной телеграфии А.С.Поповым исследования и достижения в этой области держались в секрете настолько, что лишь некоторые офицеры знали о них. Поэтому привлечение внимания к второстепенному свойству приёмника – улавливать и регистрировать грозовые разряды – можно считать в определённой мере прикрытием и преднамеренной дезинформацией.

Радиооснащение действующей армии осуществлялось лишь на заключительном этапе боевых действий, когда они получили характер позиционной войны. Новое техническое средство связи – беспроволочный телеграф, в ходе войны названный радиотелеграфом, – в армии и на флоте получило важнейшие организационные документы, регламентировавшие его использование. В армии были использованы созданные инструкции по обслуживанию станций, а на флоте – учебник «Беспроволочной телеграф», написанный в 1904 г. флагманским минёром учебно-минного отряда лейтенантом И.Г.Энгельманом и просмотренный А.С.Поповым, давшим автору ряд рекомендаций. Учебник был доступен даже не имеющим математической подготовки матросам-телеграфистам.

Кронштадтская мастерская давала вполне качественную продукцию. Станции, изготовленные ею, не уступали по надёжности и техническим параметрам иностранным.

Если на флоте разработка беспроволочных телеграфов осуществлялась под руководством и при поддержке Морского министерства, хотя и весьма недостаточной, то в армии реальная инициатива внедрения беспроволочных телеграфов в 1900–1901 гг. принадлежала частным лицам и поддержки руководителей военного ведомства не получала. Оснащение действующей армии радиотелеграфом состоялось лишь незадолго до окончания войны.

Для флота и армии был весьма важен опыт использования радиотелеграфа в боевых условиях на суше и на море обеими воюющими сторонами. Этот опыт вполне доказал правильность идей А.С.Попова об управлении боевыми силами на значительных расстояниях, о решении ряда технических и организационных вопросов разработки и использования приборов беспроволочного телеграфа, а также в области подготовки радиоспециалистов различных должностных уровней.



Печатается по брошюре «Радиоэлектроника и связь» – научно-практическому журналу Санкт-петербургского научно-технического общества радиотехники, электроники и связи им. А.С.Попова. – СПб: 1995, № 1 (9).